Название: Отблеск
То был отличный год: дела в отряде шли хорошо, как никогда, и, как только закончились хлопоты, связанные с переездом, он стал часто бродить по городу и в свободное время. Выучивал наизусть всё новые улицы, запоминал лица. Город казался ему не таким, как должно было быть: на ночлегах в пути представлялось, что здесь будет веять стариной и солидностью…Степенные дома, люди из старых семей, сады, храмы, выстроенные из дерева, срубленного столетия назад…на деле выяснилось: здесь слишком много всего. Торговцы и носильщики, шумные толпы на улицах, особенно в праздники, которые отмечались тут с большим вкусом. Разодетые согласно рангу девушки и слова, которые ему часто приходилось слышать по возвращении в казармы, что-нибудь вроде: «Что ты смущаешься?! Учись, я тоже только вчера узнал, как их различать по
прическам. Среди них полно сочувствующих бунтовщикам. Пригодится. Учись».
читать дальшеОн и учился: очертания домов и улиц накрепко впечатывались в память, среди горожан появились знакомые, готовые что-нибудь рассказать, и нужно было учиться расспрашивать, делать выводы и быть в нескольких местах одновременно. Самым первым был, конечно, лавочник, державший бакалею недалеко от казарм. Поначалу он, как и многие, был очень насторожен. Но потом что-то переменилось, и он стал совершенно искренне улыбаться новому клиенту, заходившему в лавочку каждые три дня – сразу по окончании дежурства. И часто, заворачивая покупки, болтал, между делом сообщая новости, настроения в городе и кто кому кем приходится.
- Почему Вы рассказываете это именно мне, господин Такидзи?
- Вы хороший человек, господин капитан, это сразу видно: зайдете к нам, накупите сладостей – а потом вся детвора на улице ходит и что-нибудь жует. Думаю, Вы не воспользуетесь тем, что я сказал, во вред кому-то.
И нужно было выучиться так сообщить в отряде узнанное у торговца, чтобы это и правда навредило как можно меньшему числу людей.
Примерно в начале зимы он впервые увидал лиса. В старой столице было полно всяких странных личностей, кто-то называл себя гадателем, кто-то травил байки о своем необыкновенно древнем роде, - после пары вечеров в любой харчевне перестаешь удивляться. Да он и не особо верил во все эти волшебные истории о духах.
Случилось это в конце чрезвычайно суматошной недели, когда к обычным тренировкам и дневным обходам добавились два ночных рейда, закончившихся для противника крайне неудачно, проверка новобранцев, продуктовый обоз и визит важного гостя, который к тому же перед отъездом пожелал совершить прогулку по городу, и нужно было организовать ему достойную охрану. Весь отряд спал не более трех часов в сутки, к тому же, ветер переменился, и в казармах было довольно холодно. У монахов соседнего монастыря быстро раздобыли дополнительные жаровни, на кухне было приказано постоянно держать горячее питье.
Дорога из города на восток шла по глухим местам, и перед отъездом высокопоставленных лиц было принято решение: часть рядовых первого отряда, сопровождающая процессию до городских ворот, будет следовать вместе с ними еще пять ри. Кроме того, попутно нужно проверить донесение разведки, заглянув в один из неприметных переулочков возле реки.
Поэтому в тот день, отдав необходимые распоряжения возле ворот, он в одиночку вернулся в город и, перейдя мост, свернул налево – в небольшой квартал, где были склады, оптовые лавочки да пара трактиров для рыбаков и лодочников. Снег валил крупными тяжелыми хлопьями, и набережная была пуста. Однако, проходя вдоль выстроившихся в ряд двухэтажных домиков, он почувствовал, будто кто-то окликнул его.
В то же мгновение створка одного из окон верхнего этажа, казавшегося в наступающих сумерках освещенным чуть ярче остальных, со стуком сдвинулась. Силуэт человека,спокойно полулежавшего возле оконного проема, превратился в четкую черную фигуру.
На улицу вырвался клуб смолистого дыма, перемешанный с резким непривычным ароматом. Из комнатки послышались расслабленные женские смешки - два голоса как минимум. Незнакомец с короткими взлохмаченными, будто со сна, волосами удивленно посмотрел на улицу, мягким движением сильных длинных пальцев отодвинул створку чуть побольше и взглянул на небо. Снегопад прекратился на несколько мгновений, и в
разрыве туч за рекой выглянула голубоватая полная луна. Глядящий из окна был молод; крупные брови, по-полинезийски резкие черты лица и очень светлая кожа. Взгляд мягкий и немного надменный.
…Большие очень темные глаза уставились прямо на него. Выражение их несло слишком много информации. Воспоминание о войнах, отзывчивость, готовность внимательно, дружелюбно, выслушать - и непримиримо отстаивать свое мнение – до конца. Осторожность.
Они отвели взгляд одновременно: следовало все же помнить о вежливости.
Молодой человек в черном поджал губы и занялся короткой трубочкой, которую держал. Выяснив, что та потухла, поднял голову, не поворачиваясь, повелительным жестом вытянул руку, – и спустя мгновение откуда-то из-за его спины появились три изящные женские ручки, каждая держала по дымящейся короткой трубке. Невозможно было удержаться от улыбки – это так напоминало эскападу Сукэроку! Не глядя взяв одну, незнакомец глубоко затянулся, тут же зашелся сильным кашлем, удивленно повертел трубку в руках, еще раз затянулся и продолжил смотреть в упор. Подобное безрассудное поведение, тем более – поведение ровесника вызывало скорее сочувствие, чем уважение.
- Вам следует меньше курить, - кроме этого, сказать было нечего.
Ответом была наглая ухмылка подростка, твердо решившего ни на какие аргументы, даже на оружие оппонента, не обращать внимания. Створка окна задвинулась. Задерживаться дольше не имело смысла. Данные разведки следовало проверить немедленно. По возвращении в казармы он доложил о выполненном задании и, поколебавшись – о странной встрече. «Необходимо проверить. С утра возьмешь троих и выяснишь, что там
к чему».
Снег утром все еще шел, стены засыпаемых им домиков на набережной выглядели совсем черными. Хозяин, откинувший было занавеску у входа, побледнел, трясясь, сделал приветственный жест, и, полусогнувшись, молча наблюдал, как вошедшие отряхивают форменные куртки. Затем опомнился и стал суетливо приглашать их то в одно помещение, то в другое, уверяя, что все они давно пустуют, а сам он живет за рекой, только приходит сюда по утрам проверить все ли в порядке. Это было похоже на правду: воздух всюду был затхлый. В комнатах первого этажа было пусто, лишь в одной на полу лежала небольшая бухта старого каната. По словам хозяина склада, единственную комнатку второго этажа совсем не используют: раньше она была летним жильем, а теперь стоит закрытая.
Они поднялись по узенькой лестнице, рядовые не без труда отодрали доски, которыми был заколочен проход. Толкнув в сторону дверь, он вошел внутрь: и здесь пусто. Выходов на крыши соседних домов или на улицу не было. Он вспомнил про отсутствие следов перед домом вчера. Значит, и по приставной лестнице сюда не могли подняться, тем более - три девушки. В холодном воздухе все еще немного чувствовались слабый запах дымка и аромат нездешних духов, но, оглянувшись, он понял: рядовые, сурово оглядывающие стены помещения, ничего не замечают. Хозяин, до этого огорошено рассматривавший оторванные доски за дверью, сконфуженно просеменил в комнату, потянул носом, удивленно вытаращил глаза и принялся незаметно принюхиваться, пытаясь, видимо, выяснить, кто из пришедших так странно душится да еще и курит впридачу. Затем поймал на себе единственный взгляд и съежился в уголке, судорожно кивнув на слова «Все в порядке, извините за беспокойство». После этого они
вернулись к себе.
Реакция командования на подробный доклад была предсказуема: «Старая столица, а?» Еще с неделю они шутили об этом между собой, но вскоре история была забыта.