Новогодний конкурс - проза №1

[Charoite]

От автора: многие моменты в «Волках» цепляют меня не только тем, что сказано, но и тем, что осталось невысказанным, тем, что осталось только в мыслях и чувствах, – ну хотя бы потому, что обстоятельства не те, чтобы говорить об этом вслух, или персонаж не из тех, кто о своих мыслях на каждом перекрестке орет, или потому, что понять настоящий смысл всех слов и недомолвок можно только в контексте всего сюжета.
И в каждом таком эпизоде столько глубины и психологического детализма, что писать об этом всерьез я не берусь – ни таланта, ни нервов не хватит. А вот приколоться, пожалуй, сумею. Не над всеми любимыми эпизодами – иначе мюзикл переписывать придется. Хотя бы над парочкой из них.
Жанр – хотелось юмора и стебчика. Ну хоть чуть-чуть. Не мне судить, что получилось.

Название: Взаимопонимание

- …Понять, возможно, вы сумеете чуть позже, что для страны важней всего ее народ!
Яманами из последних сил пытался оставаться вежливым и сдержанным, – вассалу не подобает вести себя иначе в присутствии господина, - и все же едва не срывался на крик.
Учитывая происходящее, даже самый рьяный ревнитель этикета вряд ли смог бы его в этом упрекнуть. Сайго Такамори пресек дальнейшие речи небрежным движением руки:
- Что ж, если вам удача улыбнется, награда победителям найдется.
- «А я разве денежку просил?» - подумал слегка офонаревший Яманами. – «Я же говорил совсем о другом!»
Но князь держался с таким апломбом, что второй вице-командир Шинсена невольно усомнился в смысле собственных речей. Он поклонился и покинул резиденцию протектора Киото, терзаемый смутными, но очень нехорошими сомнениями.

***
- Его был лучше даже тот мальчишка! Он сегуну мог стать слугою верным, а этот.. побежит одним из первых!
- В суждениях своих строги вы слишком. Напрасно сомневаетесь вы в Ито – он в Эдо фехтованием известен, и будет нам отнюдь не бесполезен…
- «А я разве говорил, что Ито – плохой фехтовальщик, и от него в отряде пользы не будет?» - подумал окончательно офонаревший Яманами. – « Я же говорил совсем
о другом. Меня что, слышно плохо?». Смутные подозрения оформились в твердую уверенность. Яманами написал несколько строк – предупредить друзей – и тем же
вечером поспешно ушел куда-то.

***
- Окита, друг мой, вы от меня как будто прячетесь.
- Яманами-сан… Да что же вы делаете! Вас разыскивают, чтобы за дезертирство казнить, а вы у всех на виду разгуливаете.
- Дезертирство? Что с вами, Окита-сан? Я же в письме понятно написал – «Ушел в Нагасаки купить у гэйдзинов слуховые аппараты. Скоро вернусь.»
- Какие слуховые аппараты? Яманами-сан, вы что?! Их ведь не изобрели еще! Мы всем отрядом гадали, на что вы этими словами намекаете. Кондо-сенсей говорит – это значит, что нас фортуна ослепила, мы честь и стыд позабыли и к разуму давно уже глухи…
На лице Яманами попеременно читались недоумение, растерянность, разочарование…
- Правда? Не изобрели?
- Ну конечно, - Окита внезапно понял, что к чему, и преисполнился решимости. – Бегите! Я скажу, что вас не встретил. А если что – моей не жалко кармы.

- «За кого вы меня принимаете?» - подумал Яманами, гордо возвращаясь в казармы, где его ждала очередная содержательная беседа с бывшим коллегой.
- Я сам вернулся и жалеть не вправе.
- Раскаянье – не повод для поблажек.
- «Я, вроде, не раскаивался и поблажек не просил», - устало подумал уже ничему не удивлявшийся Яманами. – «А гэйдзины – сволочи! Как мятежникам винтовки продавать – так они всегда пожалуйста, а как слуховой аппарат изобрести…»

***
Ранняя осень – настолько ранняя, что ни одна золотая или пурпурная прядка еще не появилась в зеленой шевелюре листвы. Горный перевал. Два человека – в европейском мундире и форменном хаори…
- Подождите кричать. Я не зря попрощаться пришел.
- «Я, вообще-то, не кричать собирался», - думал доведенный до ручки вице-командир (нет, уже командир, будь оно все трижды проклято всеми буддами и богами!!), пытаясь вытащить меч из ножен. Бесполезно. Сайто хоть и худой, но жилистый. Откормили в Шинсене на свою голову.
- Отпустите добром, нам тогда не придется сражаться.
- «Наконец-то дошло. Но добром я дезертиров не отпускал никогда.»
- Как и вам, мне претит бесполезный Шинсена раскол. Как и вам, мне нет смысла и дальше в живых оставаться.
Крепко стиснутые пальцы медленно отпустили рукоять меча. «Откуда он знает?...
Неужели все настолько очевидно?...»
- Хорошего парня я в отряд принял, - самодовольно сказал Кондо, наблюдая, как маленький отряд под командованием Сайто занимает оборону в часовне на склоне горы, - Слова лишнего не скажет, зато все и без слов поймет и все сделает, чтобы помочь.
- Без взаимопонимания невозможна гармония мира и государства, - ответил Яманами не то Кондо, не то собственным мыслям. – Отношения вассала и господина, командира и подчиненных, родных и друзей зиждутся на взаимопонимании. Я рад, что Хиджиката-сан встретил поддержку и понимание после того, что ему на долю выпало.
- Выпало столько, что на десятерых хватит, - согласился Кондо. – Моя казнь, бои с армией кангуна, предательство Сацума…
- И Ичимура Тэцуноскэ в адьютантах.

***
Страна менялась: мечи сменились на ружья, кимоно – на краги. Военный министр Сайго Такамори уже привык к европейской мебели, привык к тому, что облаченный в мундир секретарь поутру подносит ему крепкий кофе и газеты вместо зеленого чая и при виде князя не опускается на колени, касаясь лбом пола, а всего лишь сгибается пополам в поклоне, будто говорит с равным. ( Европейская демократия, будь она неладна). И сегодня все было как обычно – кофе и газета, поклон, небрежный вопрос: «Что нового, Мацуда-кун?»
- Все как всегда, ваше превосходительство, - отвечает почтительно согнутая спина. – Покушение на министра путей сообщения, виновный – самурай из клана Такэда. Шестеро самураев подали написанную собственной кровью петицию против злоупотреблений правительства, а затем покончили с собой…
- Самураи, - покачал головой князь, - Беспокойный народ! Помню, когда я был протектором Киото, явился ко мне один… Из Нового ополчения. Подмоги против реформаторов просить. Я, естественно, ответил, что если кучке ронинов и безродного сброда вздумалось мечами помахать – сие прекрасно и похвально, поскольку им терять нечего, кроме собственных безмозглых голов. Но я, как глава клана Сацума, обязан думать в первую очередь о благе Сацума. Пара десятков наемников – невелика потеря, а жизнями своих самураев и будущим клана рисковать… А этот наглец в ответ: - «Мы и сами справимся, нам под силу всему клану Чошу с тремя десятками бойцов противостоять». И заговорил обиняками про власть над городом, страну, народ… Каково, Мацуда-кун? Паршивый худородный самураишка – и чуть ли не напрямую мне угрожать в моей же резиденции вздумал! Вы, мол, человек понятливый, о своей власти беспокоитесь, а вокруг много людей… с благородными целями, о народе пекутся, страну хотят к лучшему изменить. Вот и подумайте, что будет, если мы к ним примкнем. Нам даже Чошу по зубам, а ваших Сацума как соевый творог размажем… Ну, я его живо образумил. Сказал – если вы действительно великие бойцы, докажите на деле, клан Сацума хороших воинов щедро вознаграждает. Наемничку того и надо – ушел довольный…
- «Понять сумеете чуть позже», - не удержался от легкой шпильки Хиджиката. – Оптимист вы, Яманами-сан.
- Я сказал – «возможно», - парировал Яманами. Даже его несокрушимый, казалось бы, идеализм заметно пошатнулся под напором событий последних лет. Но в глубине души он продолжал, несмотря ни на что, надеяться. Вплоть до 1877 года. До гибели планировавшего поднять восстание против былых союзников главы клана Сацума Сайго Такамори.

Вопрос: Оцените работу - поставьте балл

1. 1		1	(4.55%)
2. 2		0	(0%)
3. 3		0	(0%)
4. 4		2	(9.09%)
5. 5		1	(4.55%)
6. 6		1	(4.55%)
7. 7		2	(9.09%)
8. 8		4	(18.18%)
9. 9		0	(0%)
10. 10		11	(50%)
Всего:		22

@темы: новогодний конкурс